Отец стоял, напряженно всматриваясь во всё еще стоящую армию. Вокруг него не было бойцов, и я уже успокоился, когда на вершине башни показалась темная фигура. Пока я смотрел на нее, в руках неизвестного появилось ружье. И целился он явно не во врагов. Да и не невозможно причинить вред с такого расстояния. Целился он в отца.
В следующую секунду прозвучал выстрел. София, за миг до этого повалившая отца на пол, глухо зашипела сквозь зубы, зажимая плечо.
— Авир, быстро за ним! — она одной рукой вынула из сумки моток бинта и заматывала себе плечо. Выстрел оставил только глубокую борозду на нежной коже. Но рукой сестра всё равно могла действовать.
В три прыжка я оказался около стены башни. Крюк вылетел из наруча и, сделав два шага вверх по стене, я зацепился им за узкий карниз. Усилие, и мое тело вознеслось еще выше. Схватившись руками за парапет, я успел увидеть, как несостоявшийся убийца пытается скрыться в двери. Видимо, бегал он еще хуже, чем стрелял. Нож вошел ему в спину, и мужчина повалился прямо около порога, судорожно скребя по спине рукой и пытаясь нащупать рукоять.
— Ты пытался убить самого султана, — я наклонился над ним и выдернул нож, вытерев лезвие об его одежду. — За это тебя постигла заслуженная кара.
Он уже не слышал меня, потеряв сознание. Надо немедленно уходить отсюда. Отец Санад ясно выразил желание, чтобы мы вышли в путь как можно скорее. Но где взять еще людей? Вспомнился брат, подошедший ко мне, когда я собирался уходить.
Внезапно пол пошатнулся, и я с трудом смог сохранить равновесие. Еще один далекий взрыв и я почувствовал, как башня подо мной начинает рушиться. Прыжок, другой, крюк опять вылетел из наручника и зацепился за еще относительно целую часть башни, позволив мне целым и невредимым спуститься обратно на стену.
— Сафия! Что случилось? — слова застряли у меня в горле, когда я посмотрел со стены. Неподалеку от нашего участка в ней зияла огромная дыра. Как?! Каким образом стало возможным создать взрыв такой силы?! Теоретически, можно сотворить такое с помощью огромного количества пороха, но никто не мог предположить, что его будут использовать не только для пушек или ружей, как мы. — Нужно немедленно уходить!
Схватив сестру за руку и не обращая внимания на ее возмущенные вопли, я попытался сбежать вниз по лестнице. Но теперь вместо нее была просто груда каменных обломков. Ни секунды не раздумывая, мы прыгнули вниз. Воздух засвистел в наших ушах. Резкое движение безымянного пальца и крюк вылетает вверх, неся за собой прочную веревку. Только бы он зацепился за что-нибудь! На повезло. Вернее, повезло Сафие, потому что мне показалось, что из меня выбили все кости, когда веревка натянулась, остановив наш полет в метре от земли. Никогда не думал, что она может быть такой длинной, вроде бы, максимальная длина — три метра.
Подняв глаза, я судорожно сглотнул. Крюк самым краешком зацепился за выступ камня как раз в трех метрах выше. Легкое движение и он упал к нам.
— Теперь надо найти выход из города! — проговорил я, доставая из сумки шкатулку. — О, Всевышний!
Пуля, пущенная меткой рукой незамеченного мною стрелка, попала как раз в нее. Разбившись, шкатулка спасла мне жизнь. Если бы выстрел пришелся хоть на несколько миллиметров выше — сестре бы пришлось оплакивать меня. Мгновенно спрятавшись за дерево, росшее в двух шагах от нас, я осторожно выглянул, чтобы увидеть, откуда вообще стреляли. В этот момент Сафия ахнула. В черепках шкатулки лежал небольшой серебряный шарик с шестью рунами по бокам. И вокруг него разливался неяркий серебристо-молочный свет. Метнувшись к нему, я быстро схватил артефакт и, ловко увернувшись от новой пули, забежал за другое дерево. Хвала тому, кто решил посадить их именно так. Но стоп. Каким образом вражеские солдаты проникли в город? Впрочем, если несколько из них способны проникнуть аж в султанский дворец, то в город до начала осады под видом мирных жителей труда пройти не составляло. Что очень нехорошо — неизвестно, сколько таких подлых людей еще скрывается в домах. Слева раздался топот. Выглянув, я быстро спрятался обратно. По широкой улице приближалось штук десять имперских рыцарей. Это точно конец. Наверняка нас кто-то предал.
Я оказался прав. Стараясь сохранять тишину, повернувшись к Сафие и уже было хотев приказать ей прятаться, я обнаружил, что ее держит человек, подозрительно похожий на того самого брата, который говорил, что отец Санад просил его отправиться с нами.
— Брат, советую тебе сдаться — это будет лучше для нас обоих, — мягко проговорил он. Теперь я точно знал, кто проклятый предатель.
— Зачем ты так поступаешь? Неужели тебе было плохо среди нас? — я укоризненно покачал головой. Против стольких рыцарей мне, конечно, не справиться, но сам факт того, что в нашем, столько веков нерушимом Братстве мог оказаться предатель, потрясал.
— Нет. Мне было очень хорошо. Но Султанат обречен, ты понимаешь это? — бывший брат рассеяно провел кончиком кривого кинжала по обнаженной шее Сафии, отчего на нежной коже остался красноватый след. — Наше Братство больше не нужно. Впрочем, как и ты. Хотя нет. Ты нужен. Видишь ли, Двери больше не хотят пускать меня в мой дом, видимо, каким-то образом узнали, что я стал врагом для вас. Ты — друг. Вот ты меня и проведешь. Отец Санад слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. А чтобы ты был сговорчивее… — он сделал свою самую страшную ошибку в жизни — развернув мою обожаемую сестру к себе лицом, с силой провел кинжалом по руке. — Не успеешь — она истечет кровью. Успеешь — наверное, сможешь спасти ее.
Странный артефакт, который я еще сильнее сжал в руке, резко нагрелся, больно опалив мне сжавшуюся в спазме ладонь. Из него, сквозь кожу, вылетали серебристые молнии, опутывавшие меня и рыцарей редкой сетью. Один из них, высоко занеся меч, бросился в атаку, что-то крича. Звуки как будто отдалились, весь мир посерел — все краски исчезли. Только Сафия светилась серебристым светом. Мысли тяжело ворочались огромными глыбами. Я с интересом смотрел на почти замершего рыцаря. Ленивое шевеление рукой, сжимающей артефакт, и враг замер. Постояв так минут пять, он потряс головой и также медленно направился в сторону своих недавних соратников. Значит, с помощью артефакта можно управлять людьми? Я посмотрел на брата-предателя. В глазах у того стояло неясное чувство — то ли восторг, то ли неописуемый ужас. Такое же размеренное, кажется, что выверенное до мельчайших деталей, движение, даже не движения, а усилие мысли и он медленно отпускает Сафию. Проводив ее взглядом, он поворачивает кинжал к себе и пронзает горло. Кровь медленно-медленно, толчками выплескивается из перерезанных артерий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
